Александр Сергиевич
https://stihi.ru/avtor/platok контакт
* * *
Я искатель красивых слов,
Сочинитель цветущих строк.
Это странное ремесло
Неумно и, как мир, старо.
Только дело не в ремесле,
Когда жизнь тебе смотрит в рот
И на лбу оставляет след,
Выжигая своё тавро.
Это - падает, как лассо,
Налетает, как с моря бриз,
Осыпая моё лицо
Мелкой пылью солёных брызг.
Это - сходит с небес ко мне,
Это прёт из разверстых недр
Под любви аккомпанемент,
Звонко рвущий за нервом нерв.
Ах, конечно же, это вздор!
И прости мне, прости, прости,
Что на каждый мой всхлип и вздох
Зарождается новый стих.
ТЕТРАДЬ ПЕРВАЯ
"КАК МУЗЫКА ТВОЯ ЗВУЧАЛА!"
МУЗЫКА
Как музыка твоя звучала! -
Под скерцо пляшущей волны,
В момент той истины случайной,
Когда, не повернув спины,
Меня в упор не замечая,
Прошла ты, бёдрами качая,
На фоне солнца, неба, чаек,
А я глядел со стороны.
Когда прелюдии шипеньем
Плескалось море по ступеням,
И, выходя из глубины,
Застыла ты в кипящей пене,
Вся - брызги, облако и пенье,
И были белые колени
(О, дай мне, Господи, терпенья!)
Божественно оголены.
Ах, если б всё начать сначала
С той ноты "до". И "ре". И "ми". -
С которых сердце застучало.
Хоть с ноты "фа" бы, чёрт возьми!
С которой нас так укачало
(О, боже, как она звучала!
И как её не взяли мы!).
Да я готов и ноты "соль"
Опять глотнуть морскую соль,
Что б там она ни означала.
Не прочь я даже ноту "ля"
Всю жизнь тянуть, мгновенье для
(Вот только, только не проси
На бис исполнить ноту "си"...).
О, как бы всё начать сначала!
С нуля - с швартовочного чала,
С улыбки медленной твоей
И с той прогулки вдоль причала,
С которой песнь взяла начало,
Где музыка твоя звучала...
И так подыгрывал я ей!
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
"Ах, витязь! То была Наина!"
Эх, тёзка!
Как нынче дурят витязей наивных!
Как вешают им на уши лапшу!
К-кудесники! Какие-то Наины...
Читай сюда: я правильно пишу.
Наина? Как же! - То была Елена.
Мне лучше знать. Я лично проверял.
И не "была", - ведь это же нелепо:
Елена есть. Всё автор переврал!
Ну и загнул! Я ж помню сам прекрасно -
Как вечер пал, как подошла она.
Вах! - и на мне была совсем не ряса.
Я был в штанах. Ведь я же не монах.
Когда ж пошли мы вместе вдоль кофеен,
То, веришь ли или не веришь ли, -
Я также на все сто (почти) уверен,
Что это мы с Еленой рядом шли.
Сперва мостом, потом вокруг мечети,
Чьи минареты в синих изразцах
Вонзались в небо хищно, как мачете,
И было всё оно в сплошных рубцах.
Ещё шумел базара говор липкий
Вдогонку остывающему дню,
И вдохновлялся я её улыбкой
На флирт, на хвастовство, на трепотню.
Эх! Хоть по жизни я и не Карузо,
Но, признаюсь, ей был подкуплен я
И за простой початок кукурузы
Свистал и тренькал пуще соловья.
А мы всё шли, сближаясь рукавами, -
Уже почти вдвоём, уже почти...
И все торговцы встречные кивали
Нам, норовя вниманием почтить.
И таял я, как правоверный в Мекке,
Особенно тогда, когда, устав,
Мы втихаря присели на скамейке,
Соединяя жадные уста...
Да вру я, вру! Ну, разве же не ясно,
Что это всё для рифмы и - шутя?
Какой там поцелуй! Да в этот час я
Невинен был и робок, как дитя.
Мы просто посидели, поболтали
И вновь обратно двинули мостом.
А поцелуй и прочие детали -
Всё это, хоть и было, но потом.
Потом, потом! - С любовью, с болью, с ложью
Ещё я познакомлюсь, а пока
Проходит первый день, и душу гложет
Влюблённости высокая тоска...
Так жизнь длинна, что кажется, ну что мне
Какие-то смешные два часа?
А я их помню. Помню, помню, помню! -
Как моря плеск, как чаек голоса.
Судьба-индейка, рок, планида, фатум!
Что там ещё поставлено на кон?..
Вот так всё было, если верить фактам.
И никакой Наины. Ни-ка-кой.
ЖЕНЩИНА!
"Как гений чистой красоты"
Автор автору неизвестен
Красота твоя совсем не чистая,
Многое в ней сбоку понамешано,
Но она - какая-то лучистая:
Поглядишь, и сразу видно - Женщина!
Осторожно пальчиком потрогаешь:
Точно. Точно женщина! Не камушек.
И готово. И сердечком ёкаешь.
Если сам не камень, а пока мужик.
Вот на вкус тебя б ещё распробовать,
Уточняя идентификацию, -
Платье снять, избавиться от обуви...
Стоп! Похоже, начал увлекаться я...
СТОМАТОЛОГИЧЕСКОЕ,
ИЛИ
АУ, КУДА ТЫ ПРОПАЛА?
"Девушкам поэты любы.
Я ж умён и голосист,
Заговариваю зубы -
Только слушать согласись".
Маяковский
Девушкам поэты любы.
И пою я, не сипя.
Что же ты меня, голуба,
Не пускаешь до себя?
Что же ты со мной не хочешь
Разговоры городить,
Без причины не хохочешь
И не просишь проводить?
Я ведь вроде б не зеваю -
Исполняю всё на бис.
Видишь, слышишь? - подзываю:
Тега-тега, кс-кс-кс!
Мои речи ли не сладки,
Намеренья ль не чисты -
Что ж ты чешешь через грядки,
Обходя за три версты?
А со мной ведь, дорогая,
И врачи гулять велят.
Зря ты бегаешь кругами.
Али зубы не болят?
ДУРНОЕ ВЛИЯНИЕ
"В синем небе звёзд - до чёрта.
Если б я поэтом не был,
Я бы стал бы звездочётом"
Маяковский
Не считал я звёзды сроду:
Больно надо - так погаснут.
Да и воздух - это газы,
Смесь азота с кислородом.
Но когда сидишь ты возле,
Но когда с тобой мы рядом,
Тоже врать зачем-то рад я
И про небо, и про звёзды.
Почему-то так и тянет -
Не про покер, не на мизер,
А - черпать словесный бисер
И разбрасывать горстями.
Знать, влияние дурное
На меня ты производишь,
Если так вот сердце взводишь
И выстреливаешь мною.
Ну да ладно уж - да чё там! -
На тебе - других не хуже:
Если б я был звездочётом -
Утопился б в звёздной луже.
ПОСИДИМ, ПООКАЕМ?
"Дорогая, сядем рядом,
Поглядим в глаза друг другу..."
"Ты сказала, что Саади
Целовал лишь только в грудь..."
Есенин
Дорогая, сядем, сядем -
Пожалей себя и ноги:
Три мозоли, восемь ссадин
Мы собрали по дороге.
У хромых - движенья странны.
Надо отдых дать коленям.
Ну, давай, мы эти раны
Липким пластырем заклеим.
Посидим за чашкой чая,
Поглядим в глаза друг другу,
Хоть вздыхая, хоть скучая,
Хоть моргая с перепугу.
Где-то *утин, где-то Глазьев -
Это всё теперь до фени:
Так бы сроду не вылазил
Из-за столика кофейни.
Помнишь, что там про Саади?
Дай, ступни тебе поглажу.
Дорогая, сядем, сядем...
Или, может, лучше ляжем?
СМЯТЕНИЕ
(ПАМЯТИ 14 АВГУСТА)
Завиток волос над нежным ухом,
Чёлки прядь, взвиваемая ветром;
Вся ты, словно семечко под пухом:
Дунь - и полетишь навстречу бедам.
Только я, увы, - ни сном, ни духом, -
Пополняя счёт твоим победам,
Скручен, как спираль, любви недугом,
Смят восторгом пополам с испугом...
Только верен я своим обетам
И стихам, пока ещё не спетым.
НЕТ, ЭТО НЕСТЕРПИМО!
ИЛИ:
ПО СУДАМ ЗАТАСКАЮ!
Ты возмутительно красива,
Ты беспардонно хороша,
Как свет звезды, как вязь курсива,
Как звон последнего гроша.
Идешь, коленками сверкая,
А у меня в глазах темно:
Ты вся какая-то такая
Неописуемая. Но...
Не думай, что я крикну: "Браво!"
Рассудим здраво, чёрт возьми!
Какое ты имеешь право
Так измываться над людьми?
Куда, простите, смотрят судьи?
Совсем лишились, что ль, чутья?
Ведь каждый шаг твой, Лен, по сути,
Уже наезд, уже статья.
А сдохну у твоих колен я
В итоге непринятья мер,
Как молодое поколенье
Воспримет этакий пример?
Да видно даже фармазону,
Что дело ясное с тобой, -
Давно пора тебе на зону
За хулиганство и разбой.
Ты сплошь - судебная ошибка.
Твой взгляд - опаснее ножа.
Ну, а улыбка? Ах, улыбка! -
Чем не попытка шантажа?
И почему закона нету? -
Вот так, возьми, и заяви,
Чтоб привлекли тебя к ответу
За подстрекательство к любви.
Как тут избегнуть рецидива,
Когда, рассудок мой круша,
Ты так бессовестно красива
И так преступно хороша!
НЕЧАЯННАЯ НЕЖНОСТЬ
Мы по жизни жАдны и грубЫ,
Что ж меня на нежность пробивает?
Что ж целую краешком губы
Тихо так, что тише не бывает?
Вон Луна выходит на балкон,
Оставляя нас во тьме кромешной,
Что же не тащу тебя силком,
Что же не шепчу себе: "Не мешкай"?
Отвалилось злости колесо,
Никуда теперь не надо мчаться -
Так и глажу милое лицо,
Что, увы, случается не часто.
ПАСТОРАЛЬ
Нет, не гожусь я в пастухи!
Лишь на одно я только годен:
Чтобы разбрасывать стихи
Пригоршнями - тебе под ноги.
Швыряю, нежностью раним,
И обмираю от восторга,
Когда ступаешь ты по ним
Ржаной соломинкой из стога.
А ты идёшь, не глядя вниз,
И обмираю я обратно:
Ну, поскользнись... Ну, поскользнись! -
И подхвачу тебя в объятья.
ПОТРЕБНОСТЬ
Ногу тесным сапогом ли
Намозолю, нос расквашу ль,
Запершит ли в нежном горле
Приставучий едкий кашель,
Выпью лишку, что-то съем ли,
Животом ответно маясь, -
Всем доволен, всё приемлю:
Мне нужна такая малость.
Лишь бы ты была поодаль,
Лишь бы ты болтала сбоку -
Про погоду ли, про моду ль, -
Что за разница, ей богу!
Хоть безделками простыми
Ты играй, я - подыграю:
Без тебя ведь я - пустыня,
А с тобою - весь на грани.
* * *
Моя любовь, я жил застенчиво и гордо,
Покоя свет впуская в сердце на постой,
Но ты пришла, собой высвечивая годы
И обнажив провалы карстовых пустот.
И вот, как сон, целую чувственные губы,
Руду рыданий выдавая на-гора,
Ну что Гекубам я теперь, что мне Гекубы,
Когда идёт сплошная жизнь, а не игра?
Ведь понял я, как мне жестоко не хватало
Высоких чувств, которых сроду не искал.
Так оцени ж надрыв и жертвенность вокала,
Живой души в ночи светящийся накал.
БЛЮЗ
Припадаю к рукам твоим,
Ниспадаю к ногам твоим -
Так мы детский свой страх таим,
Так молитвы богам творим.
Положи мне на грудь ладонь,
Стань по-прежнему молодой,
Чтобы стаял сухой ледок,
Прихвативший души плато.
Нас лишь двое на всей Земле,
Будь же ласковей и смелей,
И не бойся со мной сомлеть
В этой вязкой и душной мгле.
Я нуждаюсь в твоём: "Люблю".
Я отчаянно тороплюсь!
Так зачти ж мне, что я терплю
Нескончаемый этот блюз.
ПАНИЧЕСКОЕ
"Заметался пожар голубой"
Есенин
Что ж мечусь я, охваченный паникой?
Разве кто-нибудь крикнул: "Пожар!"?
Вспышка слева ли? Гибель "Титаника"?
Ну куда я опять побежал?
Ничего не случилось же вроде бы?
Жизнь-то - жуть, но привычная жуть.
Что же я, как калека юродивый,
Всё блажу да в падучей дрожу?
Всё гнусавлю: "Подайте копеечку!"
(Впрочем, я буду рад и рублю).
Всё прошу: "Ну, присядь. Ну, попей чайку.
Ну, обмолвись случайно: "Люблю"".
Эх! Прости эти дикие дёрганья.
Не пожар то (к тому ж, голубой), -
Просто есть во мне некие органы,
Из-за коих я болен тобой.
А ЭТО МЫСЛЬ!
"Ах, как много на свете кошек"
Есенин
И развелось же ведь на свете кошек!
Пожалуй, даже больше, чем мышей.
А помнишь ту? - исполненную вошек,
Которую с своих прелестных ножек
Ты постеснялась вытолкать взашей.
Она ещё урчала, нагло скалясь,
И норовила выпрыгнуть на стол,
И, чувствуя, что оба мы попались,
Меня, зараза, цапнула за палец,
А ты её погладила за то.
И, наблюдая за кошачьим хамством,
Прочухав, что любовь и вправду зла,
Подумал я с присущим мне нахальством,
Что, видимо, придётся стать блохастым,
Чтоб на коленки ты меня взяла.
КЕМ БЫТЬ?
"Я могу служить у вас хотя б швейцаром".
Маяковский
Хочешь, стану я швейцарским сыром? -
Если ты надумаешь поесть, -
Чашкой кофе, булкой, апельсином...
Или у тебя всё это есть?
Ладно, прочь меню с его закуской,
Я другую версию припас:
Хочешь, буду узкой тесной блузкой,
А разгладишь - стану в самый раз.
Что, опять промашка небольшая?
И опять меня ты глушишь в лоб:
Дескать, и сама я не плошаю
И имею сносный гардероб.